Домен Вавилон

Город, что тянется на многие километры, обмерен и построен безумцем. Очереди улиц, сходящихся только под прямыми углами сверху выглядит как сплошная сеть цвета красноватой пустынной пыли. Квадрат за квадратом тянется он, необъятный, многоокий, многоголовый. Вавилон есть смешение народов и культур, что замешаны в одном котле, и среди сотенных повторений улиц можно заметить то бумажные фонарики, то мусульманский полумесяц, то занавески со славянской вышивкой. Здесь нет дворцов – пирамиды знатных демонов бросают километровые тени на дома, прямые и ступенчатые, каскады их, украшенные статуями, обсаженные пальмами и тропическими садами. В Вавилоне всегда жарко, иногда духоту взрезают обильные, но краткосрочные ливни – нередко их приходится ждать, иногда они проливаются несколько раз на дню. Земля за пределами города пустынна и мало кто рискует заниматься там фермерством, лишь сеть ирригационных каналов поддерживает редкие чахлые поля. Вавилон – прежде всего город мастеров, ювелиров и камнетесов, строителей, инженеров; здесь даже последний слуга наряжен в цветные шелка и золотые украшения, однако многие голодают, не имея возможности купить себе еду, довольствуясь только грязной водой из стоков или дождевой, густо смешанной с пылью.
Здесь уважают старинную мудрость и собирают библиотеки земных знаний, но куда популярней сражения на аренах, уличные и крытые театры, вход на которые часто стоит дешевле, чем лепешка хлеба. Здесь охотно растет дурман и гноящиеся язвы притонов, борделей, игорных домов поднимаются от трущоб до самых подножий пирамид.
Вавилон неохотно принимает новшества, но крупные улицы имеют электрическое освещение, по городу развита сеть водоотведения, а от единственного резервуара, горного озера Эфран, тянется арчатый акведук.
Против пирамид над городом довлеет башня, полупостроенная, полуразрушенная, обреченная каждый цикл вечно разрушаться под ударами кайроса. Пока Вавилонской Башни нет, люди в Аду перестают понимать друг друга и каждый говорит лишь на том языке, что знал при жизни, но скоро рабы и наемные строители, словно терпеливые муравьи, возводят нижние ярусы и тайные чары начинают действовать вновь.

Король Асмодей

Является как могучий и огромный человек с головой быка, извергающей пламя. На лбу быка проявляется и исчезает человеческое лицо, которое обычно и говорит с собеседником; если король в ярости, лицо пропадает совсем. Носит высокую корону из стали. Несмотря на облик силача-простака, на деле хитер и лжив. Подле себя имеет множество советников, искусных в различных дисциплинах.
Непочтительно прозываемый в Аду Королем-ремесленником, Асмодей владеет многими знаниями в семи областях, считающихся низкими, вульгарными, связанными с трудом, и это: ткачество и швейное дело, земледелие, строительство, охота и воинское дело, торговля, поварство, кузнечное и инженерное дело; он покровительствует тем, кто при жизни был занят подобными работами и его слуги собирают таких людей по всем землям Доминиона. По этой причине область и город Вавилон наиболее многолюдны, земли его процветают – чем не повод для зависти и злословия.
…Страшитесь короля Асмодея, когда он ревет в гневе, подобно бешеному быку, когда берет адское знамя и седлает беса-дракона, потому как ни одна лошадь не способна унести его. Сколь бы ни был искусен в сражениях Агарес, сколь не были бы кровожадны головорезы Элигоса, войско Ада возглавляет король Асмодей и все прочие идут позади его стремени, ибо таково его право от начала времен.

Домен Анаимона

Это странное место, причудливы города Анаимоны с титаническими сооружениями безбожных и бесцельных храмов, выстроенных посреди кварталов трущоб, окруженных стенами-лабиринтами. Самая распространенная архитектурная форма – квадрат. Огромные колонны поддерживают грубые арки, все покрыто причудливо зашифрованными письменами, прочесть которые может далеко не всякий. Это похоже на Древний Египет, и на шумерские зиккураты, и не похоже ни на что. Говорят, что в формах зданий заключена некая загадка и разгадавший ее сумел бы обрести небывалое могущество.
Столица домена зовется Анаимон; хозяин города скуп на фантазию. Посреди, на месте, более почетном, чем его собственный дом, он возвел каменный Лабиринт, в центре которого высится видная из любой точки статуя Человека. Одни говорят, так задумчивый герцог видит цель и гуманистический смысл всего существования, другие утверждают, что это не более чем памятник тщеславию, предостережение против бесплодного мудрствования. Что это на самом деле, не знает никто, потому что никто еще не прошел Лабиринт из конца в конец.
Жизнь в Анаимоне тяжела и сурова; бесправные люди обязаны тяжело трудиться, иначе их ждет жестокое наказание; демоны, объединенные в общества и ордены, наставляют смертных и владычествуют над ними. Университеты Анаимона известны повсеместно, именно здесь демоны могут получить лучшее образование в Доминионе и познать собственную природу, свое место в ткани мироздания. Культ знания здесь удивителен: аккумулируя наследие Земли, дьявольские мудрецы отрицают идею создания в Аду чего-либо нового, предостерегая учеников страшиться его сильнее, чем гибели разума.
Механизмы в Анаимоне используются только самые простые, так как сказано: это место не призвано облегчить жизнь своим обитателям, но воспитать их. Вместо электричества бесовские приспособления освещают сумрачные коридоры зданий, ночами лишь сияющие глаза химер видны во мраке улиц, когда там проходят патрули.
Земля Анаимона жива лишь по берегам рек и озер-резервуаров, и каждый клочок, пригодный для этого, возделывается. Все прочее – каменистая пустыня, продуваемая ветрами, пересеченная добротными прямыми дорогами, объединяющими домен.

Герцог Агарес
- роль свободна -

Имеет вид сурового пожилого человека с обритой головой; всегда серьезен, в отличие от многих иных демонов, никогда не грубит и не сквернословит, учтив со старшими и младшими. Герцогу всегда прислуживают два беса – крохотный ястреб и ползучий дракон. Первый собирает для него слухи и передает послания, на втором он восседает, точно на троне.
Агарес владеет всеми языками настоящего, прошлого и будущего независимо от Башни. Он заставляет бежать стоящих и возвращает назад беглецов, отчего способен даровать победы в стражениях той стороне, которую выберет сам.
Увлечен воинской тактикой и филологией, любит загадки и игру в шахматы.

Домен Гоморра

Город, носящий название в память о падшей Гоморре, полон порока и разврата, увеселений плоти, низких удовольствий, и венчают его купола Театра Семи Грехов, чудовищного вертепа, в котором люди и химеры, бесы и демоны насмехаются над божьими замыслами в отвратительных спектаклях, срежиссированных их нечистыми наставниками, и это любимое детище герцога Данталиона, редко когда пропускающего свежие премьеры. Здесь ценится искусство лицедейства, в фаворе и тонкая актерская игра, и умение ловко рассмешить зрителей непристойными шутками. Во время безумного Ослиного Карнавала  в Гоморре соревнуются лучшие танцоры, жители высыпают на улицы, женщины наряжаются в костюмы мужчин, мужчины – в костюмы женщин, люди примеряют маски демонов и зверей, а на следующий день наступает Карнавал Покаяния и все они, кривляясь и притворно рыдая, проходят по улицам в обратную сторону, истязая себя плетьми и палками – часто поддельными, иногда и настоящими.
Извращение во всем. Множество архитектурных стилей смешивается в уродливую какофонию; уличные музыканты, зачастую напрочь лишенные слуха, играют ночами и днями все подряд – от джаза до средневековых песенок. Иногда уродство, точно ядовитая жаба, выползает на свет, выплескивается с картин сумасшедших художников и безумие Гоморры делается явным, очевидным, повсеместным.
Это место является крупнейшим источником наркотиков в Аду. Дьявольские садовники возделывают поля своих странных растений, и душных цветов, и ядовитых ягод, дарящих наслаждение, забытье – и неизбежную быструю деградацию. С каждой следующей жизнью остается все меньше человека, а, когда его не будет совсем, из его тела прорастет очередной чудовищный дурман, подводя последний итог под поистине жуткой судьбой. За пределами городов земли покрыты странными лесами, где царит вечное лето, и дикие звери обитают там; их шкуры и головы можно встретить в домах знати.
Как говорят в домене, за пределами Гоморры есть Гоморры поменьше. Каждый город домена пытается перещеголять соседей в бесстыдстве оргий и дерзости уличных спектаклей. Бордели, чья мерзость вываливается на улицы, винные фонтаны, курильни дурмана, дичающие и обезображивающиеся жители, которых бесы крюками тащат на кухни кабаков – во всем Аду следует поискать место более вычурное и мерзкое.

Герцог Данталион
- роль свободна -

Имеет вид человека в маске; в руке его часто видят книгу, на ее страницах нет ничего, кроме нарисованных лиц, зачастую это лица присутствующих. Предполагается, по этим рисункам герцог может прочесть тайные намерения, а, когда в его руке есть грифель, которым он дополняет рисунки – то и внушить мысли по своему желанию, он даже может исказить или восстановить облик человека, если пожелает. Истинный вид демона – неодушевленный предмет, он является круглой выпуклой линзой или зеркалом кобальтово-синего цвета, вокруг вращаются золотые обручи с богохульными и непристойными надписями, в многочисленные лица герцога видны внутри зеркала. Говорят, всякий, кто заглянет в зеркало, увидит свои самые постыдные тайны, и тогда Данталион также их увидит.
Данталион – обладатель вспыльчивого и вздорного характера, упрям. Интересуется рисованием и покровительствует художникам, певцам, разумеется, актерам.

Домен Немус

Горы, окружающие Немус по сторонам, высоки и неприступны – так соседи отгородились от чудовищных миазмов, наполняющих эту землю. Подобно островам, из туманного моря выступают горбы – на них выстроены города для жизни людей, они во всем обычны, разве только жители их угрюмы и кожа их имеет пепельный оттенок вечного нездоровья. Для пропитания они растят сады, разводят скот, добывают лес, производят простые вещи, которые забирают угрюмые караванщики, приходящие из ядовитого тумана. Выглядят людские поселения Немуса неказисто, нередко страдают от эпидемий, насылаемых хозяевами, но где эти хозяева и как они живут – людям неведомо, они видят лишь посланцев, приходящих из тумана и горе тем, кто посмеет навлечь их гнев. Переселиться отсюда пытались многие, однако человек привыкает к местной нечистой пище и страдает без нее.
Истинная жизнь в Немусе скрыта от человека.  Где дикие искаженные леса переходят в ухоженные, но такие же чудовищные парки, где лежит вечный туман, белесый ночью, золотой и рыжий днем, там затеряны дворцы и дома, уходящие не вверх, но вглубь. Там демоны прислуживают демонам и обитают чудовищные звери Немуса, асимметричные выродки, сделавшиеся такими от его яда. Стиль Немуса – вычурное рококо, наполненное растительными мотивами, абсурдными сочетаниями, безвкусной роскошью. Стоит ли говорить, насколько популярны здесь художники Гоморры? Поселения демонов не образуют городов, они любят уединение, однако в тумане через лес проложены дороги и лазы, по которым снуют на звериных лапах кареты-клетки.
У каждого человеческого города есть свой хозяин, живущий в тумане. Каждый город трудится во благо демонического двора, отплясывающего на балах в сокрытом от глаз ядовитом сумраке. И каждый город есть стол вивисектора, на котором демоны Немуса оттачивают свое чудовищное искусство насылать болезни и страдания.
У подножия столицы домена, обширного Гевиона, разливается черное озеро. Говорят, его вода гибельна даже для демонов. Над озером на скале выстроен замок Лодж, половина его укрыта туманом, половина высится над городом и два моста ведет в две стороны – к людям и прочь от людей. Это жилище маркиза гнили, хозяина чумы, повелителя домена, чудовищного и изысканного Лерайе.

Маркиз Лерайе

Более других он склонен представать в женском облике, красив, имеет смуглую кожу и длинные черные волосы, носит зеленое. Если Лерайе разгневать, то он является в образе лучника; его стрелы несут страшные страдания и вызывают болезни. Появление лучника вызывает шторма и непогоду, и ядом отдает его ветер.
Многими почитается как милосердный демон, но это не так. Лерайе умеет собирать страдания так же, как садовник собирает плоды; они нужны ему, дабы обращать против врагов.
Лерайе нередко вызывает недовольство у прочих владык, когда эпидемии вырываются из его земель и опустошают соседние между ударами кайроса.

Домен Корсона

Единственный домен из всех, пребывающий в хаосе и запустении, никто не зовет туда, никто не вербует людей для того, чтобы трудиться там. Единственный дождь, что проливается над Корсоной – кровь Левиафана, терзающего себя самого, если безумие застало его в полете вне Бездны. Каменистые пустыни разорваны на части, некоторые висят вверх ногами, вкривь и вкось, их пересекает река Стикс, ее воды населяют адские рыбы – то ли души, сгинувшие в волнах, то ли отродья Левиафана. Демонические рыбаки умеют ловить этих тварей, и подают к столам богатейших обитателей Доминиона. Редкие и очень отважные гости, ищущие мудрости, посещают Храм, где живут старцы, служащие Дракону и безумица, сделавшаяся его голосом.
Небо Корсоны – бежевая дымка пыли и ядовитых испарений, ее земля – бесплодный черный камень и черная река водопадами изливается с одного осколка на другой. Говорят, где-то среди пустынь есть развалины древних адских городов, которые были живы в пору, пока хозяин домена был к ним благосклонен. Теперь это безлюдное место, откуда в истинную Бездну под Адом можно даже просто упасть, однако никому не доводилось уцелеть до момента окончательного падения, и вернувшиеся из купелей возрождения не могли рассказать ничего.
Над Стигийским Омутом, в который впадает Стикс, на скале возведен Храм Дракона, где верные ему ожидают его воли и уже давно перестали надеяться на то, что их хозяин вернется и станет прежним. Теперь это просто кучка усталых старцев, увлеченных только тайными кознями в соседних доменах по наущению главы ковена, полубезумного драконьего оракула.

Король Левиафан

Самый чудовищный из повелителей Ада, непобедимый и необъятный Левиафан, Великий Дракон, обитает в Стигийской Бездне, в водах ненависти, отравленных его ядом. Известно, что он красного цвета и имеет сияющие глаза. Известно, что он огромен и продолжает расти. Говорят, когда Левиафан дорастет до размеров, достаточных, чтобы дотянуться до Небес, он покинет Бездну и соединит Небеса и Ад, ввергнув все бытие в первозданный мрак и хаос.
Левиафан безумен; он кружит в ядовитых водах и в тучах над ними, разрывая себя самого и пожирая куски собственной плоти. Стигийская Дева, что была прикована на двенадцать лет к скале над Бездной, внимала его мыслям и его безумию, и стала оракулом, голосом которого Левиафан общается с Доминионом. Большую часть времени и Дракон, и его оракул проводят в плену абсурдных бессвязных мыслей, но во времена просветления это коварное существо, мастерски направляющее круг регентов-священников, обитающих в Храме Дракона на краю Бездны.

Домен Оморра

Весь земной мир собран на этих землях, и, словно паутиной, пронизан ненавистью. Владыка Оморры, в отличие от прочих, поощряет земные религии, привечает христиан и мусульман самого разного толка, буддистов, индуистов, иудеев и многих других и позволяет им селиться вместе, вечность проводя в бессмысленных воззваниях своим немым богам. Этому способствует административное деление домена – земли, в том числе города, поделены между религиозными общинами, к любой из которых падшая душа вольна присоединиться. И это же разжигает поистине кровавые войны между ними, бессмысленные, бесконечные. Принц Оробас тешит свое неуемное тщестлавие, когда его питомцы, обессилев и отчаявшись в многолетних раздорах, приходят к нему, к демону и просят о его суде. Кто-то мнит о своей независимости от власти, ведет тайную жизнь, не подозревая, что является просто учтенным и предусмотренным фактором в кипящей жизни домена.
Земля Оморры достаточно милосердна к тем, кто ее возделывает. Дожди  напитывают почвы среди невысоких гор, гдесь растут оливки и виноград, апельсины, финики, миндаль, ячмень и пшеница. Сезонности нет, потому в некоторых местах собирают по два урожая за год.
Удивительной особенностью домена является то, что здесь практически нет огня, искры, свечи, уголья не поджигают даже самую сухую траву. Говорят, это вызвано тем, что Оробас находится в глубочайшей ссоре с Эми, но, скорее всего, причины более прагматичны. Огонь возжигается только в черных храмах Сан-Домини, и там же им торгуют – жаровни с углями для приготовления пищи, лампы и свечи будут гореть целый год, не нуждаясь в топливе и погаснут в ночь Рождества. Таково извращенное принуждение, обрекающее жителей домена на унизительные паломничества в столицу, вечное напоминание о том, кто владеет всеми их жизнями.
Общины Оморры пользуются значительной автономией, у них своя казна, свои армии и, говоря начистоту, они предоставлены сами себе, потому обустройством жизни призваны заниматься местные лидеры и по уровню она весьма невысока. Священный город домена – высокомерный и огромный Сан-Домини значительно отличается от прочих земель, здесь есть электричество, водопровод, городская стража и именно здесь, в изысканных домах и дворцах в стиле высокой готики, селится большинство демонов. Двор Оробаса до безобразия распущен и многолюден, целиком существуя на налоги.
Собор Смирения, пожалуй, крупнейшее в Аду религиозное сооружение и жемчужина архитектуры Сан-Домини, проводит христианские католические богослужения, и кающиеся священники подлинно верующие – демон, провозгласивший себя главой церкви, лишь изредка заменяет их в службе.

Принц Оробас

Принц Оробас обыкновенно имеет вид белой лошади со змеей вместо языка; под хвостом у лошади имеется человеческое лицо, однако говорит оно исключительно богохульства. Если Принц принимает человеческий облик, то делается приятным кудрявым юношей. Даже в человеческом виде у Оробаса язык в виде ядовитой змеи, он знает все о Святом Писании и с огромным удовольствием критикует его и находит в нем абсурдные и самоопровергающие смыслы. Богословие – давняя страсть Оробаса, и он коллекционирует грешные души римских пап, у него их 86, а у давнего конкурента, Асмодея, всего 83. Владыки Ада уже многие века ведут споры и исследования, у кого в коллекции сколько фальшивых пап.
Принц, как и его тиароносные питомцы, склонен к красивой жизни и любит внимание публики, устраивая в своем Палаццо-дель-Эрезия пышные банкеты и костюмированные приемы, всегда завершающиеся разнузданными оргиями.