- Миром правит любовь, - голос преподавателя звучал умиротворяюще мягко, словно журчание ручья, несущегося по мелким острым камешкам, - перейдите на уровень истинного зрения и воссоздайте в себе это чувство.  Если оно в вас угасло – вспомните о нем, если оно вовсе вам не знакомо, представьте, каково это – желать всего самого лучшего другому существу больше, чем себе, и сознавать, что вся ваша жизнь, всё ваше счастье сосредоточенно только в нем. Не забывайте дышать. Ваши тела еще помнят, каково это проживать жизнь и нуждаются в этом.

Имхотеп замолчал и плавным взмахом левой руки, провел дугу, вычерчивая её на тонком плане бытия бело-золотым сиянием.
- Кто увидел, что я сделал – повторяйте.
Над столами студентов одна за другой возникли тонкие дуги разных цветов.
- Профессор, - высокий, раздражающе звонкий голос зазвучал почти рядом, усиленный чарами, хотя заговорившая женщина, сидела в глубине зала, - а почему у всех  эта дуга разного цвета?
- Потому что каждый воспринимает любовь по-своему.
— Это повлияет на результат?
- Безусловно, Джудит. Но только в том случае, если результат хоть у кого-нибудь из вас будет.
- Но разве не нужно, чтобы у всех был одинаковый цвет линии?
- Как у вас?
- Или как у вас.
- Я не могу научить вас любить всё сущее в той мере, в какой сам проживаю это ощущение. Поэтому делайте, как получается.
- Но я хотела бы понимать, что именно у меня получается.
- Тогда не тратьте время на беседы и повторяйте. Поверьте, именно с этого действия вы начнете свой экзамен.
Над столами студентов за сияли еще несколько дуг.
Имхотеп провел под первой еще одну, потом сделал рубящее движение прямыми напряжёнными ладонями и дуги рассыпались на шесть частей, повисших в воздухе.
- Так мы создаем основание для любого материального объекта, - сообщил Имхотеп, круговым движением кисти размещая короткие дуги в пространстве на разной высоте.
- Даже маленького?
- Когда вы освоите этот прием, то он будет занимать у вас всего лишь мгновение и потребует лишь мысленного усилия.
Большинство студентов, при попытке разделить дуги просто их погасили.

Но прежде, чем они взялись за процесс с самого начала, дверь в аудиторию вылетела с треском и грохотом, вместе с значительным куском стены.  Поскольку грохот, взрывы и самые разнообразные звуковые эффекты нередко сопровождали процесс практического освоения студентами Вавилонской королевской академии теоретического материала, звукоизоляция в помещениях академии была прекрасной.
Причиной случившихся разрушений служил огромный, в два человеческих роста, ком, собранный из, казалось, хаотично скрепленных, тел и человеческих конечностей. В разных его местах виднелись глаза, уши, носы и рты, где-то торчали пучками волосы, где-то полушария ягодиц.
Сопровождал это чудовище студент второкурсник в алой шелковой рубахе и лазоревого цвета шароварах, заправленных в высокие сапоги. На круглой веснушчатой физиономии его сияла радостная улыбка.
- Простите господин профессор, что прерываем вашу лекцию, - громко и четко проговорил он, - чрезвычайные обстоятельства требуют вашего внимания.
- Эти? – Имхотеп с невозмутимым видом рассматривал шарообразное существо, отмечая, что метки над видимыми с его стороны бровями отсутствуют.
- Именно так.
- Второй курс, трансмутация?
Он просто узнал один нос и чудом оказавшиеся расположенными рядом глаза. Сопровождающий несчастных сокурсников, кивнул.
- А вы, Семён, почему не там?
- Я не этот, - рыжий потупился, - не содомит, чтобы всеми этими слияниями с мужиками заниматься. Вы уж извините.
- Дамы, как я могу судить по отсутствию   характерных деталей, тоже отказались.
- Именно так.
- Эйвери Симмонс, я узнаю ваши глаза, - обратился Имхотеп не к одному из несчастных, оказавшихся частью уродливого создания, - можете мне рассказать, что произошло?
Ком заговорил разом на несколько голосов, звучавших из самых разных его мест, там, где располагались рты… и, как ни странно, ближайшая к профессору задница.
- Оно после возрождения раздельно не говорит, - пояснил Семён.
- То есть вы их уже успели убить?
- Ну, - рыжий опустил глаза и покраснел, — это было не просто. Но я думал, после смерти, все они возродятся по отдельности. А оно… совсем перемешалось. И вы не подумайте ничего такого, профессор, они сами согласились. Большинство.
- Теперь понятно, почему мужская часть группы отсутствовала несколько недель на лекциях, - не скрывая веселья, заметил Имхотеп и, повернувшись к притихшим студентам-первокурсникам назидательно произнес:
— Вот что бывает с теми, кто не учит сакральную геометрию с должным усердием.
- Они прекращаются в колобок? – пискнул по-мышиному девичий голосок с первого ряда.
Семен мгновенно развернулся на каблуках и попытался понять, кто же это сказал.
А Имхотеп переспросил:
- Коло…что?

- Колобок, - пояснила невзрачного вида худенькая женщина лет сорока с неопрятной прической, - сказочный персонаж.
- Из сказочных идиотов только сказочные персонажи и получаются, - задумчиво протянул Имхотеп, рассматривая Колобка истинным зрением и пытаясь понять, где заканчивается часть тела одного студента и начинается другой.
- Так вы, барышня, стало быть, из наших, - проговорил, откровенно пялясь на женщину Семен, - а какого года будете?
- Окстись, холоп, - женщина смерила рыжего презрительным взглядом, - я княгиня.
- Да какая тут в Аду разница, коли мы… - Семен почесал затылок, - православные. Нам среди этих нехристей надо держаться друг дружку.

Упоминание нехристей навело Имхотепа на одну мысль.
- На сегодня все, - сообщил он студентам, - упражняться до тех пор, пока не доведете все три этапа до автоматизма и не будете выполнять в одно движение. Вы, Семён, остаетесь с вашими друзьями до моего возвращения.

Не успел рыжий ответить, как Имхотеп, до того выглядевший как высокий, худощавый мужчина со строгим лицом и темными, почти черными глазами, рассыпался песком, но едва тот осел на пол, как тотчас поднялся вихрем и устремился к окну, просочился сквозь ажурные решетки и пыльной тучей понесся на юг-запад.
Ему нередко приходилось вот так оставлять занятия, но обычно причины были куда менее серьезными – либо правитель Вавилона забывал, что  Имхотеп вот уже полтысячелетия не является его визирем, либо  в механизмах и магической структуре Врат Святого Петра происходил какой-то сбой и служащие там демоны предпочитали вызвать его, чем ставит Луну на место самостоятельно, если та зависала над Доминионом во время очередного скачка. Но сегодня необходимо было решать, как разделить этот чертов колобок на полторы дюжины отдельных демонов.
И решать Имхотеп собирался, следуя любимому своему алгоритму – чужими мозгами и талантами. Не исключено, что молитвой и благословением, но это уже зависело от настроения хитреца Сикста V, счастливо избежавшего заточения в асмодеевой Паперии в компании нескольких десятков коллег.