Ночь в Зимимайе не наступала никогда -  укрытый смогом, как подвенечной фатой, город скорее пребывал в ней постоянно. В этом было своеобразное обаяние - граф Фурфур томился светом дня, в садах Невуса у него начиналась мигрень, а в Эдеме он и вовсе ощущал себя прескверно.
Отсутствие в домене солнечного света, бархатистой черной земли и изумрудной травы его, кажется, успокаивало. Скрежет механизмов и яркость огней - завораживали, приводя в экстаз.
И в не меньшей мере нравились ему те отголоски, обрывки чужих жизней, что непрерывно приносились в ад - за время своего существования он пришел к выводу, что ни одному демону никогда не достичь и тысячной доли той жестокости, что могли породить сердца людей.
О, демоны могли придумывать демократию, бюрократию и развязки на многотысячных шоссе, но в истреблении ближних своих человечество каждый раз давало им фору.
Для Фурфура года их изысканий казались минутами - вчера они забивали камнями, сегодня - уже приставляли к чужому виску сложное устройство, высекающее искру без малейшего усилия. Это его пленяло, завораживало, заставляло восхищаться. Лишь люди могли заставить свою человечьи науку работать на убой, для того, чтобы пополнить ад как создателями, так и исполнителями.
И жертвами.
Мурмур, он это знал, ценил философов прошлого - для него драгоценным подарком был ум, пытающийся постичь смысл бытия, но никак не умеющий ухватиться за кончик нити. Фурфур ценил другое - он жадно вслушивался в отголоски людской жизни, пытаясь постичь те глубины ада, которых и в самом-то аду нельзя было найти.
Потому, в сияющие огнями ночи Джахенны, томясь скукой и не погружаясь в сон, он призывал к себе тех, в ком ещё свежи были воспоминания о людском.
И под их испуганные или монотонные речи наконец-то находил покой.

Не сегодня.
Сегодня он, то погружаясь в дрёму, то выныривая из нее, наслаждался человеческой натурой - единожды приняв решение убивать себе подобных, те, чем дальше, тем больше, искали способы сделать это "гуманно", считая для себя возможным использовать полумеры. Разочаровавшись в одном способе, они искали другой, но продолжали упорно называть это "правосудием" - Фурфур смеялся от этой иронии, так чуждой аду, где не существовало "гуманных" способов и был лишь результат.
Кому в аду бы пришло в голову заботиться о милосердном умерщвлении? И именно это люди звали своей моралью...
Он почти погрузился в сон под этот рассказ, но встрепенулся, услышав, наконец, что-то интересное.
Единожды придумав электричество, толкнувшее человечество вперёд не хуже первой высеченной из камня искры, теперь люди учились с его помощью многому иному.
Копируя человеческие инновации, теперь светились яркими огнями города Зимимайи, а дым факелов сменился смогом производств.
Теперь же люди придумали другую игрушку...
- Иди, - это он говорит человеку, имя которого уже упустил из памяти - Альфард, Альфред... Альбин?.. Не важно,  запоминать его Фурфуру нет нужды - у старика большой потенциал и однажды он, вероятно, примкнет к домену в совсем ином виде, тогда и запомнит...
Он не утруждает себя одеждой, ступая босыми ногами по камням пола, как был - в органзе, отливающей нефтяными разводами в рыжеватом свете электрических ламп.
На половине Мурмура тихо - драгоценный друг ценит тишину, уединение и возможность предаться рассуждениям в обществе приятного собеседника и качественного алкоголя.
Там, где в обители Фурфура все искрится от огней, множась и колеблясь, словно в дурном зеркале, у второго владыки все почти аскетично.
- Прервись, - требует он, выступая под свет и жестом гонит как притихших по углам бесов, так и Мурмуровы игрушки, не считаясь с его желанием.
Сегодня у этого графа настроение ближе к лирике - на лице нет ни единого яркого акцента, а движения мягкие и плавные, словно он боится кому-то навредить и пуглив, словно трепетная лань.

Подпись автора

у тебя лицо невинной жертвы
и немного есть от палача

...слажали и на этот раз...

В стенах Дома Лжи настроение у Фурфура обычно томное. Мурмуру редко когда случается выбить его из колеи и это, бесспорно, неоценимое его качество. Хотя нет ничего, что бесит этого графа сильнее, чем некая... эмоциональная стабильность его дражайшего друга, вывести которого из себя сложнее, чем озеленить Джахенну.
Но разница здесь лишь в мотивации - там, где вид теряющего над собой контроль Мурмура был для него слаще патоки, зелёные насаждения больше походят в его восприятии на струпья.
Сам же Фур вспыхивает также легко, как спичка. И горит так ярко, что можно ослепнуть.
Сейчас же он настроен пусть и воодушевленно, но весьма сдержанно, а потому только кружит вокруг Мурмура пару фривольных кругов под слышимую ему одному музыку.
И падает в освободившееся, весьма теплое ещё кресло, закидывая на подлокотник длинные ноги, щелчком когтей вызывая на пальцах огонек, которым прикуривает взявшуюся неизвестно откуда длинную, пахнущую отнюдь не табаком, трубку.
- Мой милый друг... - он затягивается во все лёгкие, блаженно жмурится и выдыхает дым, кривящийся и гримасничающий фигурками и лицами то ли людей, то ли зверей, то ли всех сразу.
- Мой милый, мой дорогой и бесценный Мур... - этот граф почти стекает по креслу в нефтяной дымке своего одеяния и смотрит теперь перевёрнутым лицом снизу вверх, - как ты смотришь на то, чтобы чтобы использовать электричество не для того, чтобы двигать наши машины, но для того, чтобы доставлять нам ни с чем ни сравнимое удовольствие уничтожения?

Подпись автора

у тебя лицо невинной жертвы
и немного есть от палача

Фонтан, к слову, вполне и мог бы начать бить кровью - Фурфур находит эту идею интересной, хотя и подумывает о том, что мраморной облицовке фонтана уже давно пора бы начать устаревать. Может быть, даже можно набраться смелости и потребовать от зимимайских архитекторов обустроить фонтан полностью из стекла? С инкрустацией драгоценными камнями, золотом и всеми эти ненавязчивыми украшениями, что обычно так радуют Фурфуру глаз своим блеском.
Он устраивается в кресле в позе, которую любой другой едва ли счел бы удобной - с почти вывернутыми из суставов конечностями, но явно довольный этим едва уловимым напряжением.
- Они придумали удивительнейшую затею - убивать людей при помощи электричества. Более того, они даже зовут это гуманным, представляешь? Говоря о том, что такая смерть быстра и безболезненна. Но не всегда, - улыбка Фурфура становится совершенно недоброй. - Я мало смыслю в том, как это устроено, но разве кто-то из твоих любимцев не сможет дать нам ответа, как сделать так, чтобы наше электричество стало не менее жестоким?

Подпись автора

у тебя лицо невинной жертвы
и немного есть от палача