Граф Фурфур считал, что нынешнюю Зимимайю удобнее всего сравнивать со стихийным бедствием. Или, как минимум, с казнями египетскими. С нашествием саранчи так точно. Он даже этим гордился - теперь домен выглядел пусть и не достаточно безумным для того, чтобы тягаться с владыкой Корсоны, но достаточно дурным для того, чтобы за бесконечной пестротой не успевать улавливать ни крупицы истины.
Здесь все было гипертрофированно, вывернуто на изнанку, перевёрнуто с ног на голову и редко было тем, чем казалось на самом деле.
Взять хотя бы эту гостиную - в этом мельтешении красного, черного, белого, в золоте, облачающем стекло и хрусталь, трудно было сосредоточиться. Ещё труднее было не свихнуться.
И все же граф Фурфур, чье одеяние предвосхищает этот интерьер лет на пятьдесят как минимум, чувствует себя здесь как рыба в воде.
Едва ли как акула, скорее как удильщик.
- Ваше Величество! - самого его собственные штаны не смущают ни капли, при его экстравагантности они скорее целомудренные, чем какие-то ещё.
Футболкой же он горд как любимым детищем - кто-то из совсем юных мертвецов напел ему в одной из ночных бесед что-то о таких футболках, кофе в картонных стаканчиках, подоконниках и симпатичных ежедневниках, поэтому Фур считает идею как минимум забавной. Как максимум - невероятно раздражающей.
В общем и целом - совершенно идеальной.
- Вашему воображению ещё только предстоит поразиться! - обещает Фурфур радостно, неизвестно откуда извлекая офисную черную папку-планшет с золотыми вензелями.
- Мода? Здесь любят шелк, бархат и шерсть. А ещё атлас, вельвет и то, что люди называют джерси. Блеск бриллиантов, золото и роскошь. Но если владыка пожелает, уже завтра все здесь будут ходить как он. И я - первый, - обещает граф самозабвенно, нахально устраиваясь на подлокотнике Левиафанова кресла.
Одну ногу в остроносом ботинке с толстым каблуком он упирает в край сидушки и на колене раскрывает свой планшет, пролистывая несколько совершенно порнографического вида изображений, в которых образ гостя угадывается с полувздоха. На марки, кажется, пошло последнее изображение. С цензурой в виде слогана.
На чистом листе, послюнив кончик длинного черного с алыми и золотыми стразами, карандаша, граф и принимается рисовать, поглядывая на гостя и от усердия высунув кончик языка.
- Вам говорили, что вы невероятно фотогеничны, мой король? - интересуется он, несколькими штрихами обозначая волевой изгиб чужой челюсти.
- Зимимайю никто не сможет обвинить в отсутствии гостеприимства! Вы увидите всё самое лучшее, что может дать наш домен, всё самое роскошное и прекрасное. Граф Мурмур же сказал, что вы можете гостить сколько угодно? Нужно лишь отобрать архитекторов, которых Ваше Величество сочтет достаточно талантливыми для того, чтобы начать отстраивать ваши владения. Но это не составит труда, я уже набросал для вас список лучших из лучших, - он щедро рвет один из листов, выдавая Левиафану прямо в руки выписанный идеальными округлыми завитками список из различных имён.
И продолжает, не планируя давать собеседнику втиснуть в этот поток хотя бы звук.
- Если мой король пожелает, к вечеру можно начать составлять первые сметы. Я взял на себя смелость провести некоторые изыскания, поэтому могу сообщить, что под нашу работу попадет не так уж много земли... Практически вся...
...Дальнейшая его речь пестрит мерами длины, объема и площади, удивительно точно отражающими Корсону, и плавно переходящими в конкретные цифры по строиматериалам...
Потом Фурфур останавливается где-то на моменте расхваливания голландских изразцов и неожиданно спрашивает:
- Владыка, не желаете ли марку?

Отредактировано Furfur (2024-06-24 21:54:57)

Подпись автора

у тебя лицо невинной жертвы
и немного есть от палача